В начале октября 2019 года исполняющий обязанности директора Бюро землеустройства (Bureau of Land Management – BLM) Министерства внутренних дел США Уильям Перри Пендли сообщил группе журналистов в Колорадо, что дикие лошади – самая большая проблема в сфере управления федеральными землями на Западе страны.
Абсурдность этого утверждения становится очевидной, если учесть, что дикие лошади не существуют на более чем 85% земель BLM, и там, где они встречаются, им приходится делить пространство с домашним скотом, который оказывает еще большее влияние (негативное) на состояние окружающей среды.
Данное смысловое искажение истины господином Пендли было бы забавным, если бы оно не было таким грустным и являлось причиной ряда основных проблем, возникающих из-за того, что один из самых яростных противников по охране окружающей среды в США возглавил крупнейшее агентство по управлению земельными ресурсами.
В связи с этим, ресурс The Hill изложил суть реальных проблем, с которыми сталкивается Бюро землеустройства, с точки зрения специалиста по охране окружающей среды и для освещения некорректности заявлений Пендли.
Сегодня политика BLM направлена на формирование здорового населения на территории США и абсолютно не способствует предотвращению тенденций глобального вымирания некоторых видов, например, шалфейного тетерева, планы восстановления деградировавших мест обитания которого попросту не дееспособны.
Стратегические цели эпохи Обамы в данном вопросе остались также нереализованными. Обещание ограничить выпас скота, оставлять минимум семь дюймов высоты травостоя в основных местах обитания птиц, так и не осуществилось, поскольку подавляющее большинство 10-летних договоров на ограниченный выпас скота было упрощено Конгрессом США, который не требует соблюдения мер по защите шалфейного тетерева. Государственные ограничения на промышленное использование земель были полны лазеек, но администрация Обамы все же вывела 5 миллионов акров среды обитания данного вида птиц с аукционов под аренду установок нефте- и газодобычи, чем ограничила негативное влияние нефтегазовой промышленности на популяцию вида.
В администрации Трампа вопросы сохранения диких видов животных вообще не рассматриваются. Таким образом, места обитания тетерева открыли для разработки полезных ископаемых (нефти и газа), устранили стандарты животноводства и внесли поправки в соответствующие регламентирующие документы. Сегодня, после всех этих событий, штаты сообщают о крупнейших в истории темпах снижения количества птиц: от 33 до 61%; эта великолепная птица становиться на путь к вымиранию.
Животноводческая отрасль США продолжает работать в подавляющем большинстве американских западных общественных земель, вызывая каскад экологических проблем. Неправильное управление травостоем на арендованных землях для выпаса скота по принципу «возьми половину, оставь половину», нарушает ранее установленное, научно обоснованное, требование удалять максимум 25 процентов объема растительной кормовой базы, что приводит к хроническому чрезмерному выпасу и серьезному повреждению уголков дикой природы на государственных землях.
Существующее огромное поголовье крупного рогатого скота, которое дополняют местные травоядные животные, такие как лось и мул, нарушают экосистемы малых рек и ручьев, что приводит к уменьшению популяции форели в них. А домашние овцы распространяют болезнь, которая уничтожает снежных баранов в таких масштабах, что этот величественный горный обитатель может скоро пополнить список Закона США об исчезающих видах.
Уже на фоне этих проблем воздействие диких лошадей на ландшафты и земли Соединенных Штатов ну очень незначительно.
Нефтяная промышленность раздробила и индустриализировала миллионы акров западных общественных земель, уничтожив популяции диких животных, затрудняя их миграцию, загрязняя подземные воды эмульсиями и нивелируя рекреационную ценность земли. Когда в западных штатах добываются нефть, газ и уголь – полезные ископаемые, принадлежащие американской общественности – и в последствии сжигаются, они делают планету менее комфортной для жизни как людей, так и других видов животных и растений. Но нет, дикие лошади однозначно превышают это влияние?
Кроме того, на площади более 60 миллионов гектаров происходит распространение костёра кровельного (англ. – cheatgrass) – агрессивного злакового сорняка из Евразии, распространяемого в результате выпаса скота.
Кто-то может назвать крупномасштабные пожары одной из самых больших проблем BLM, но настоящий виновник – это легковоспламеняющийся костёр кровельный. Он зеленеет в течение нескольких коротких недель весной, а потом умирает и высыхает, образуя идеальные условия для распространения пламени в местах (полынные степи), которые в естественных условиях просуществовали бы столетия без пожаров.
Как только пожары случаются в регионах, где выпас скота подавляет естественные травы и уплотняет почву, которые являются защитой природы от пламени, огнезащитная полынь уничтожается, и костёр кровельный становится преобладающей монокультурой, создающей основу для еще более крупных и частых пожаров в будущем.
На землях, управляемых BLM, также существует множество других экологических проблем: 600 000 миль заборов из колючей проволоки, которые сотнями убивают шалфейных тетеревов, препятствуют миграции оленей и антилоп; полное разрушение мест обитания диких животных взрывными работами на шахтах и карьерах; забор речной воды для орошения, которая является жизненной силой степных земель, часто приводит к пересыханию рек ниже по течению и ужесточению конфликтов за воду между людьми и животными в условиях изменяющегося климата, когда интенсивность и длительность засух увеличивается.
Каждая из этих проблем имеет гораздо большую значимость, чем проблемы, связанные с дикими лошадьми. Последние могут оказать влияние в нескольких изолированных районах лишь на удовлетворенность домашнего скота кормовой базой, но они все равно остаются дефицитными на большей части земель BLM (наблюдаются только на 12,7% их площади), отведенных для их присутствия в результате агрессивной программы Бюро.
При всем выше приведенном важно понимать, что лошади – естественный обитатель американских прерий, для нормального существования которых нормированный выпас чрезвычайно важен. То есть они априори не могут рассматриваться как «некое зло», мешающее природе или землям, в частности.
Возможно, венцом абсурда в недавних заявлениях Пендли было то, что он охарактеризовал диких лошадей как «экзистенциальную угрозу для этих земель». «Экзистенциальная угроза» для земель BLM, по определению, угрожала бы самому существованию этих земель. И это именно то, к чему призывал сам Пендли, когда в «Национальном обозрении» утверждал, что федеральное правительство должно продавать американские западные государственные земли в частную собственность.
Искаженные заявления Пендли о диких лошадях и масштабах экологических угроз на землях, которыми управляет его агентство, говорят либо о монументальной некомпетентности и невежестве, либо об агрессивной нечестности и приверженности подходу «поддельных новостей» в информировании общественности о западных общественных землях.
В любом случае, тот факт, что администрация Трампа возложила на Пендли ответственность за крупнейшее государственное агентство по земельным угодьям страны, свидетельствует о его приверженности пожертвованию красоты и ценности окружающей среды США, дикой природы и общественных земель американцев в замен на корпоративную жадность.
